Великие йоги Гималаев и Тибета
На улицах часто можно увидеть обьявления: « Гуру из Индии – Сахаджа йога», или какая нибудь другая йога с малоизвестным или экзотическим названием. Разнообразие на рынке духа. Но дело в том, что по большому счёту, йога то только одна – Классическая восьмиступенчатая йога, описанная ещё в Йога сутре Патанджали. А то, что выдаётся за самые самые йоги, это, в лучшем случае, отдельные выдранные куски, служащие только карману очередного «гуру».
Прежде чем начать историю великих йогинов Тибета и Гималаев, следует очертить понятие йоги, так как в индийской традиции и не только слишком много различных явлений обозначаются этим словом
В глубокой древности, на территории современного Пакистана, в долине Инда возникла цивилизация Хараппы и Мохенджо Даро. Это была довольно необычная цивилизация – развитая городская культура с неплохой архитектурой, водопроводом, коммуникациями, но там не было крепостных стен и других укреплений, а развалины – кирпичные стены оказались оплавлены, покрыты тонким слоем стекла, и всё это пять тысяч лет назад. Так вот при раскопках этой культуры и были найдены самые древние изображения йоговских асан, это были небольшие скульптурные изображения и каменные печати. Мы не знаем достоверно ни языка, на котором говорили те люди, ни их национальности, как мы не знаем и происхождения йоги, некоторые утверждают, что она происходит из таких цивилизаций, как Арктида или Лемурия, но это уже проверить невозможно.
Индусы сами говорят, что йогу людям дал Шива, великий бог разрушения и созидания, что он научил мудрецов древности восьмидесяти четырём тысячам поз или асан, дал техники дыхания, и методы созерцания и концентрации, то, что иезуиты стали называть впоследствии медитацией, и поскольку этот термин не точен, я им пользоваться не буду. Об одном можно говорить наверняка, что йога это система психофизической тренировки, предназначенная для достижения контроля над телом и умом, и конечной целью которой является освобождение от власти косной материи и снятия преграды между внешним и внутренним. Проще сказать, что это некий особый способ жизни на земле, предполагающий непрерывное развитие. И ещё, чуть не забыл, в отличие от других мистических учений и религиозных практик, йога это индивидуальный путь, где идущий сам отвечает за свои поступки, помыслы, свою лень и своё старание. При внешнем разнообразии йоговских практик в Индии, можно достаточно чётко различить две традиции: непосредственно индийская йога, покровителем и родоначальником, которой, как уже упоминалось, считается Шива, и буддийская ветвь йоги, распространённая преимущественно в Тибете и Непале, так как после разрушения великих кашмирских школ буддизма мусульманскими завоевателями, буддизм в Индии пришёл в упадок. Но в основе своей эти практики не сильно отличаются, просто одни и те же понятия выражаются на разных языках, в разных культурных кодах. А сами ступени, как то правильные мысли, правильные поступки (соблюдение нравственных и религиозных заповедей), асана (позы и упражнеия), пранаямы (дыхательная гимнастика), дхьяна (созерцание), пратьядхара ( концентрация на разных энергиях природных, космических, образах богов, структурах собственного сознания и т. д.), самадхи (освобождение собственного ума) и мокша (полное освобождение). Достижения в каждой из ступеней дают определённые качества практикующему, это и добродушие, открытость, спокойствие и подобные им нравственные качества, с одной стороны, и ясновидение, умение левитировать, возможность переносить жар, холод, голод, телепатические способности, с другой стороны. Но тут надо иметь в виду, что сами по себе эти чудесные свойства, для практикующего не имеют особого значения, и являются не более, чем путеводными вехами, такими своеобразными дорожными знаками, на пути духовного развития. Гималаи и Тибет притягивают к себе йогинов, как магнитом из за того, что эта гигантская горная гряда является обителью Шивы, а так же потому, что в крайне тяжёлых, экстремальных условиях легче оттачивать мастерство, да и меньше любопытствующих бездельников.
Путешествуя в Гималаях, особенно вдоль северных склонов, в глинистых обрывах можно увидеть чёрные дыры искусственных пещер. Они были вырыты монахами окрестных монастырей для того, чтобы практикующие могли изолировать себя полностью от внешнего мира, раз в день или ещё реже им передают очень небольшое количество еды. Подобное уединение может продолжаться от трех недель до двух лет, хотя история знает великих подвижников, проведших в подобном отшельничестве и пять и семь и, даже десять лет, подобно основателю Шаолиньского монастыря и школ китайских боевых искусств, индийскому монаху Бодхидхарме. Все чудесные истории, как правило связаны либо с полностью реализовавшимися йогами, либо с людьми практикующими высокие уровни дхьяны или самадхи. С людьми, освоившими асаны, контролирующими дыхание, овладевшими чувствами и обуздавшими беспокойный ум. Как уже упоминалось, в Тибет йоговские практики попали из Индии. В восьмом веке жил величайший йогин Падмасамбхава. С его именем связывают распространение буддизма в Тибете, в Непале и на севере Индии очень много святых мест также связаны с именем Падмасамбхавы, это пещеры, озёра, холмы, рощи. В Тибете его называют Гуру Римпоче – Учитель Великая Драгоценность. Дело в том, что до восьмого века в Тибете была распространена древнейшая религия Бон, а древний Бон был вариантом центральноазиатского шаманизма, с кровавыми жертвоприношениями, чёрными магическими обрядами и поклонением стихийным духам: духам гор, ручьёв, озер и т. д. эти духи постоянно требовали жертв. В общем народу туго приходилось. В это время в Индии, недалеко от долины Кулу, прославленной в двадцатом веке Николаем Рерихом, в небольшом царстве Манди, великий буддийский учитель и один из величайших йогов , Падмасамбхава, перед тем как отправиться в Тибет, являл людям чудеса. Дело в том, что дочь царя Манди решила стать ученицей Падмасамбхавы, и царь , разгневавшись велел сжечь его вместе с «ученицей». Но огонь оказался бессилен, мало того, Падмасамбхава со спутницей взмыл в воздух и, вызвав потоки воды с неба, погасил огонь и залил окрестности, а затем удалился в пещеру и затворился там на несколько лет. По завершении аскезы, Падмасамбхава, чьё имя означает «Рождённый из Лотоса», отправился в Тибет проповедовать Буддизм, где ему, согласно легенде, пришлось встретиться с кошмарными богами и демонами Тибетского нагорья и, усмирив их силой своего йогического подвига, обратить в истинную веру. Там ему пришлось столкнуться с жрецами Бон. Он победил всех в диспутах и в демонстрации магических способностей, включавшими в себя и умение летать и находиться одновременно в нескольких местах. Он усмирил и демонов, изводивших местное население, а самого страшного заточил в камень и построил вокруг камня ступу, сохранившуюся по сей день., в районе, Долпо, к северу от Гималаев. Там на высоте более четырёх тысяч метров в долине До Тарап, построен монастырь, где настоятелем и хранителем ступы является главный лама врачеватель Долпо и Мустанга. А школа Бон с той поры не исчезла, а приняла более мирные качество, став почти не отличимой от буддизма школы Ньингма па, основанной именно Падмасамбхавой, которого в Тибете и сегодня считают самым великим йогом, превзошедшим богов и спасшим человеческий род от власти демонов и лжеучителей. В символической форме это описывается так:
«Падмасамбхава под маской свирепого божества разрушил царство, убил всех его обитателей, которые были врагами Дхармы, и взял всех их женщин, чтобы очистить их и сделать их всех матерями религиозно настроенных детей». В Тибете Падмасабхава основал буддийскую традицию Ньингма-Па, и стали его звать Гуру Римпоче, что значит «Учитель Великая Драгоценность». И вот, я стою у входа в ту самую пещеру, откуда великий йог начал свой путь по дороге, приведшей его к бессмертию. Вокруг, среди кедров и деодар развеваются молитвенные флаги, курятся можжевеловые благовония и горят сотни лампадок. Внутри пещеры скульптурные изображения Гуру Римпоче и его царевны, покрытые золотом, таинственно мерцают в полумраке. Изображение Учителя с широко открытыми глазами выглядит довольно свирепо. Фигура на лотосовом троне с короной на голове и пальцами, сложенными в мудры, кажется незыблемой, как скала, и ничто не может сдвинуть её с места.
Лет через двести после Падмасамбхавы, в Тибете расцвела новая буддийская школа, уже собственно тибетская – школа Кагью. У её основания стояла преемственность индийских йоговских учителей – Тилопа, Наропа, Марпа и величайший поэт и мистик Тибета Миларепа. О нём и пойдет речь. Родился Миларепа в небогатой семье. Родственники беззастенчиво притесняли его с матерью, отобрали поле и оставили практически в нищете, мать велела юноше обучиться чёрной магии, чтобы загубить всех обидчиков. И будущий святой был вынужден искать учителя, ламу чёрного пути, дабы выполнить материнский наказ. Вскоре Миларепа изучил кошмарные ритуалы, несущие погибель людям, и когда он призвал демонов, то те принесли головы всей родни. Желание матери было исполнено, но юноша пришёл в ужас от своего поступка, и понял, что единственным выходом для него может стать освобождение, достижение состояния Будды в течении одной жизни. И опять начались поиски учителя. В конце концов судьба свела его с Марпой, мастером йоги, переводившим на тибетский язык индийские священные книги. Тот согласился взять Миларепу в ученики, но с одним условием – зная, что Миларепа великий колдун, Марпа потребовал от него загубить разбойников, окопавшихся на перевале и препятствовавших передвижению паломников. Миларепа с тяжёлым сердцем опять применил своё умение, и выполнив задание, пришёл к Марпе, с тем чтобы, тот всё таки принял его в ученики. Но Марпа, изобразив гнев, сказал, что жалким колдунам и убийцам не место в его доме, но поддавшись уговорам жены, сменил гнев на милость и устроил Миларепе ещё целый ряд тяжелейших испытаний, включавших и овладение стихиями, и победу над гордыней, и над отчаянием и унынием, то есть обучение, незаметно для Миларепы, уже началось. И после того, как юноша прошёл все испытания, учитель велел ему затвориться в пещере и в уединении начать практику йоги. На это ушли следующие двенадцать лет, в течении, которых подвижник питался почти исключительно крапивой, из за этого он позеленел, хотя и научился летать. Однажды Миларепа оторвался от земли и полетел по направлению к своей деревни. А там, один из чудом выживших родственников с маленьким сыном пахал поле, ребенок, увидев летящего Миларепу воскликнул:-Папа папа, смотри, диво дивное, это наверное какое-нибудь божество или святой летит- на что отец и отвечает: «Не смотри сынок, это страшный колдун Миларепа летит, видишь – он весь позеленел от злости». И пришлось Миларепе прекратить полёты, не пользоваться, открывшимися способностями. Прошло ещё несколько лет и духовные достижения Миларепы начали вызывать желание у людей посетить отшельника, таким образом по Тибету распространились и стихи йога, в которых он излагал суть учения на понятном простым людям языке, и если Марпа переводил тексты с санскрита на тибетский, то Миларепа перевёл понятия, приблизил их к людям. Кроме того Миларепой были переданы тибетцам йога внутреннего огня, йога ясного света, йога сновидения, йога иллюзорного тела, йога промежуточных состояний сознания (сна, отршённости, смерти, промежутка между жизнями, обморока, всехтехсостояний, где обычное сознание, как бы отсутствует) и йогу перенесения сознания, это когда практикующий в полном сознании способен переходить из жизни в жизнь по своему выбору, наиболее эффективно решая задачи духовного развития. Голова кругом идёт, если допустить, что хотя бы половина из этого осуществимо, но тибетцы в этом не сомневаются, хотя мало кто, даже среди лам, готовы к серьёзным испытаниям и предпочитают заниматься богословием и исполнением ритуала. Но Миларепа, обретя освобождение, сложил один из самых потрясающих стихов, выражающих суть завершенного земного пути:
« Миларепа – я, вдаль, несущий имя,
Мудрости и Памяти сын,
В старости же одинок и наг.
Маленькая песня шелестит у моих губ,
Я оглядываюсь вокруг,
Природа становиться для меня великой книгой,
Тяжёлый посох в моих руках,
Несёт меня через моря пёстрой жизни,
Света господин я и духа,
Я творю чудеса,
Не подвластен я земным богам.»
Но это всё в прошлом, и хотя ничего не исчезает и ничего не рождается, но ум подвижен и лучше чувствует себя когда танцует свой танец в потоке времени. А что же сегодня? А в Индии ничего не меняется, новые времена не отменяют прошлого, каждая эпоха просто добавляет свой колорит, свою музыку; надстраивается ещё один этаж на здании вечности. В Ришикеше мы с приятелем пришли на берег реки, а надо иметь в виду, что этот город является одним из древнейших центров йоги, и на берегу реки мы видим, что из под песка, слегка залитого водой, торчат вертикально вверх на некотором удалении друг от друга ноги нескольких людей. Нам поведали, что это йоги в состоянии глубочайшей отрешённости, и, что они там находятся уже несколько месяцев. Чуть позже нас познакомили с одним товарищем, который недавно завершил подобную практику. Мой приятель давай допытываться у него: «Что, да как, анабиоз, искусственная клиническая смерть, да и зачем вообще всё это?» И когда йогу окончательно надоела наша глупость и непонимание он ткнул моего приятеля указательным пальцем в район ключицы: «Вот зачем!» Я смотрю Сашка впал в ступор, грешным делом думаю: « Вот она каталепсия.» Но проходит минут пять, вижу отходит, толко глаза чумные – оказыавется он стал видеть всех людей вокруг прозрачными, как из стекла, и так продолжалось дня три. С этим же приятелем, уже в Непале, мы приезжаем в храм Ваджрайогини, нам надо было провести в окрестностях съёмку, с большим трудом объяснив настоятелю, так как он практически не говорил по английски, цель нашего визита, мы приступили к работе, отсняв всё снаружи, мы захотели попытаться снять храм внутри, и во время того, как мы обсуждали, можно это или нельзя, настоятель подходит к нам и говорит на русском языке: «Лучше не надо». Такие вот дела. Приходилось встречаться и с целителями, и с ясновидящими, и с мастерами науки о времени – Калачакры, и с левитирующими йогами, но на меня произвёл наибольшее впечатление уход в мир иной тибетского ламы, находившегося в состоянии самадхи, в состоянии полной отрешённости от мира и глубокого погружения в созерцание. Старый лама уже больше месяца сидел в позе лотоса, в глубочайшем созерцании, ученики говорили, что он уже не вернётся, и каждый день с помощью зеркала проверяли едва заметное дыхание, однажды дыхание прекратилось, но лама ещё четыре дня просидел выпрямившись, и только затем его голова слегка поникла: всё – уход состоялся. Тела лам, ушедших таким образом, не подвержены тлению, и почитаются подобно святым мощам у христиан. Существуют при монастырях и храмах хранилища тел лам и йогов ушедших в самадхи. Они продолжают сидеть скрестив ноги, некоторые уже не одну сотню лет. Тела же йогов, поддерживающих искру жизни, спрятаны от посторонних глаз, дабы никто им не помешал, так как это может погубить любопытствующего. Как нам удалось убедиться – все традиции живы, по дорогам Индии и Тибета передвигаются паломники от храма к храму, на кладбищах йоги отсекают привязанности, от монастыря к монастырю в состоянии молитвенного транса бегут, не останавливаясь неделями, мастера Лу Гомпа – монастырского бега. Иногда возникают и курьёзные ситуации. В Тибете из за холодного климата очень популярна йога внутреннего огня, практикующий с помощью пранаям, разжигает энергию в правом и левом каналах и в центральном канале, его тело разогревается так, что снег тает вокруг на метр на два, при этом йогин не носит никакой одежды, более того, любая тряпка на теле является помехой, так как нельзя преграждать доступа холодного воздуха к телу, в противном случае, практикующему грозит простуда или, хуже того, обморожение. В начале шестидесятых годов после китайской оккупации Тибета, около двух миллионов людей стали беженцами, уйдя преимущественно в Индию, где климат совершенно другой, где круглый год стоит жара, и тибетцы никак не могли понять, почему индусы ходят раздетыми, ведь на такой жаре невозможно практиковать йогу внутреннего огня. И, несмотря на такую разницу в культуре и образе жизни, индусы приютили тибетских беженцев, и те вполне адаптировались. Ведь их объединяют глубинные представления о мироздании, выработанные многими поколениями йогов и святых подвижников. Сами тибетцы не знают, что они буддисты, просто они следуют путями, приводящими к освобождению, нимало не заботясь о том, на какой полке стоят их священные книги в наших библиотеках.
